Место: Столица, Киродиил

Дата: 7 день Месяца Мороза, 397 год 3й Эпохи

Кажется, Комиссия Атриуса по Строительству всегда размещалась во дворце. Это была компания из служащих и агентов по недвижимости, через которую совершалось строительство практически каждого дома в Империи. Дворец был построен двести пятьдесят лет назад, в эпоху правления Императора Магнуса. Он представляет собой простое и строгое здание на небольшой площади Императорского Города. Здесь работали энергичные и амбициозные юноши и девушки из среднего класса, а также самодовольные жители среднего возраста, такие как Декумус Скотти. Никто не мог представить себе мир без Комиссии, и меньше всего Скотти. Если быть более точным, он не мог представить себе мир без себя в Комиссии.

"Лорду Атриусу все прекрасно известно о вашем вкладе в наше дело," - сказал управляющий, закрывая за собой ставни, отделяющие контору Скотти. "Но вам известно, что ситуация в последнее время осложнилась".

"Да," - холодно сказал Скотти.

"В последнее время люди Лорда Ванека стали сильными конкурентами, и нам нужно повысить трудоспособность, если мы хотим выжить. К сожалению, это означает, что мы вынуждены проститься с некоторыми работниками".

"Понимаю. Ничем не поможешь".

"Я рад, что вы понимаете," - смущенно улыбнулся управляющий. "Пожалуйста, немедленно освободите свой кабинет".

Скотти стал все подготавливать, чтобы передать работу своему последователю. Скорее всего, они наймут этого молодого Имбраллиуса. Он-то знал, как вести дела. Скотти лениво размышлял, что новый парень будет делать с контрактами на новую статую Св. Алессии, которую заказал Храм Единого. Можно было бы изобрести какую-нибудь ошибку, свалить ее на предшественника Декумуса Скотти и потребовать дополнительную сумму на покрытие этих расходов.

"У меня письмо для Декумуса Скотти из Комиссии Атриуса по Строительству".

Скотти поднял глаза. Круглолицый курьер стоял в его кабинете и протягивал ему запечатанный сверток. Он отдал парню золотой и вскрыл конверт. Судя по неровному почерку, ужасной орфографии и грамматике, а также общему тону, можно было точно определить, кто был автором письма. Лиодес Джурус, служащий, покинувший комиссию несколько лет назад после того, как его обвинили в неэтичном ведении дел.

"Уважаимый Скотти,

Наверно, тибе всигда было интересно, што со мной случилось. И уж совсем ты не ожидал найти миня в лесу. Но именна там-то я и нахожусь. Ха ха. Если у тибя действительно есть еще мозги, и ты хочешь подзаработать немножко золота для Лорда Атриуса (и себя, ха ха), ты тоже приедешь в Валлинвуд. Если ты слидиш за политикой, то знаишь, што между Бошмерами и ихним соседом Элсвером уже два года идет война. Вроде бы, щас все успокоилось, и много всего надо перестроить.

Типерь у меня слишком много дел, я не справляюсь и мне нужен памошник. Кто-нибудь, кто сможет представлять интиресы агенства. Этот кто-то - это ты, друх мой. Встретимся с тобой в Таверне Мамаши Паскос в Фалиннести, Валлинвуд. Я сдесь буду еще 2 недели. Если придеш - не пожалеешь.

...Джурус

P.S.: Привези с собой дерева, если сможеш".

"Что у вас там, Скотти?" - спросил голос.

Скотти вздрогнул от неожиданности. Это был Имбраллиус, и его чертовски красивое лицо сейчас заглядывало через ставни, с такой улыбкой, которая могла растопить сердца самых жадных начальников и самых грубых каменщиков. Скотти положил письмо в карман куртки.

"Личная почта," - сказал он. "Через минуту я здесь все закончу".

"Не хочу вас торопить," - сказал Имбраллиус, схватив несколько чистых форм контракта со стола Скотти. "Я только что просмотрел целую стопку, секретари слишком заняты. Вот я и подумал, что вы тоже можете быть заняты".

Парень исчез. Скотти вытащил письмо и перечитал его. Он подумал о своей жизни, о том, что он так редко делал. Ему представилось серое море с черной непреодолимой стеной. В стене был только один узкий проход. Внезапно, не успев даже как следует все обдумать, он схватил десяток чистых контрактов с золотым тиснением "КОМИССИЯ АТРИУСА ПО СТРОИТЕЛЬСТВУ ОСНОВАНА ЕГО ИМПЕРАТОРСКИМ ВЕЛИЧЕСТВОМ" и спрятал их в портфель, где лежали его личные бумаги.

На следующий день он начал свое приключение без каких-либо колебаний. Он заказал место в караване, направляющемся в Валленвуд, и покидающем столицу на этой неделе. У него практически не было времени собрать свои вещи, но вот дерево он купить не забыл.

"Вы должны за это заплатить дополнительно," - нахмурился глава конвоя.

"Я так и думал," - улыбнулся Скотти изо всех сил имитируя Имбраллиуса.

Десять повозок отправились тем же днем по хорошо знакомому округу Киродиила. Мимо проплывали прекрасные поля, рощи, гостеприимные деревушки. Стук копыт по камням напомнил Скотти, что дорогу построила Комиссия Атриуса по Строительству. Пять из восемнадцати контрактов, необходимых для ее завершения, были подписаны его собственной рукой.

"С вашей стороны очень разумно было захватить с собой дерево," - сказал седоусый Бретонец, сидевший рядом с ним в повозке. "Вы, должно быть, торговец".

"В каком-то роде," - сказал Скотти, надеясь, что это звучало загадочно. Затем он представился: "Декумус Скотти".

"Гриф Мэллон," - сказал человек. "Я поэт, то есть перевожу древнюю литературу Босмеров. Я занимался исследованием недавно найденных трактатов Мнориада Плей Бара два года назад, когда вдруг разразилась война, и я вынужден был уехать. Несомненно, вам известно, кто такой Мнориад, если вы слышали о Зеленом Договоре".

Скотти подумал, что незнакомец несет абсолютный бред, но кивнул головой.

"Естественно, я не считаю, что Мнориад так же известен, как Мех Айлейдион, или настолько же древен, как Данзир Гол, но мне кажется, в нем спрятан ключ к пониманию природы Босмеров. Причина отвращения Лесных Эльфов к вырубке собственного леса или любой растительной еде, а также парадоксальное желание импортировать растения других культур, как мне кажется, связаны с отрывком из Мнориада," - Мэллон зашуршал бумагами, в поисках нужного текста.

К великой радости Скотти, вскоре повозка остановилась на ночлег. Они были на отвесном берегу над серым потоком, перед ними простиралась великая долина Валленвуд. Только крики чаек напоминали о том, что к западу от залива был океан: здесь деревья были невероятно высокими, переплетаясь друг с другом в морские узлы. Несколько молодых и потому более скромных деревьев, - всего пятьдесят футов до нижних веток, стояли на утесе неподалеку от лагеря. Вид этот настолько был чужд для Скотти и его желание предвкушение от скорой встречи с дикой местностью было настолько велико, что о сне не могло быть и речи.

К счастью Мэллон решил, что он встретил другого ученого со страстью к загадкам древних культур. Он читал стихи Босмеров в оригинале и в собственном переводе, всхлипывая, крича и переходя на шепот там, где это было необходимо. Постепенно Скотти начал засыпать, как вдруг его разбудил треск сломанной ветки.

"Что это было?"

Мэллон улыбнулся: "Мне тоже это нравится. "Собрание в злобе безлунного зеркала, танец в огне...""

"Здесь на деревьях огромные птицы," - прошептал Скотти, указывая в направлении темных фигур на ветках.

"Я бы насчет этого не волновался," - сказал Мэллон, которого уже начал раздражать его невнимательный слушатель. "А теперь послушайте, как поэт характеризует мольбу Херма-Моры в восемнадцатой строфе четвертой книги".

Некоторые из фигур на деревьях сидели на насесте как птицы, другие свисали подобно змеям, третьи стояли подобно людям. Пока Мэллон читал стихи, Скотти наблюдал, как тени перепрыгивают с ветки на ветку, пролетая огромные расстояния, хотя видимых крыльев у них не было. Они собирались группами, а потом разлетались по всем деревьям. Вдруг они камнем начали падать вниз.

"Мара!" - закричал Скотти. "Они падают!"

"Наверное, семена," - пожал Мэллон плечами, не оборачиваясь. "У некоторых из деревьев совершенно..."

Лагерь погрузился в хаос. Повозки вспыхнули ярким пламенем, лошади пытались увернуться от смертельных ударов, бочонки с вином, водой и спиртом были уже разбиты, и их содержимое растекалось по земле. Шустрая тень промелькнула рядом со Скотти и Мэллоном, с невероятной ловкостью и грацией подхватив мешки с зерном и золотом. Скотти лишь мельком удалось увидеть это существо, когда его озарило яркое пламя. Небольшая тварь с остроконечными ушами, огромными желтыми глазами, пестрым мехом и хвостом, похожим на кнут.

"Оборотень," - вскрикнул он, отпрянув назад.

"Катай-Рат," - поправил Мэллон. "Что намного хуже. Родственники Хаджитов. Они хотят нас обокрасть".

"Вы уверены?"

Существа исчезли также внезапно, как и напали. Мэллон и Скотти подбежали к обрыву и увидели, как темные фигуры вышли из воды, отряхнулись и исчезли в лесу.

"Оборотни не настолько подвижны," - сказал Мэллон. "Однозначно, Катай-раты. Чертовы воры. Слава Стендарру, они не понимают ценности моих книг".

Все было потеряно. За каких-то пять минут катай-раты украли или уничтожили все ценное, что было в караване. Груз леса Декумуса Скотти, который он надеялся продать босмерам, был предан огню. Его одежда и договоры были втоптаны в грязь вместе с разлившимся вином. Все пилигримы, торговцы и искатели приключений стонали и рыдали, собирая жалкие останки своих вещей под лучами восходящего солнца.

"Думаю, мне лучше никому не говорить, что мне удалось спасти мою запись перевода Мнориад Плей Бар," прошептал поэт Гриф Мэллон. "Того и гляди они бросятся на меня."

Скотти не стал пользоваться случаем и напоминать Мэллону о том, насколько он сам мало значения придает человеческой собственности. Вместо этого он подсчитал монеты у себя в кошельке. Тридцать четыре золотых. Без сомнения, чрезвычайно мало для человека, собирающегося начать новое дело.

"Хой!" раздался из лесу крик. Небольшой отряд босмеров появился из зарослей, они были одеты в кожаные доспехи, и у всех было оружие. "Враги или друзья?"

"Ни те, ни другие," проворчал глава охраны.

"Вы, должно быть, киродиилы," рассмеялся предводитель отряда, высокий, очень худой человек. "Мы слышали, что вы в пути. Похоже, наши враги тоже слышали."

"Мне казалось, что война закончилась," пробормотал один из разоренных купцов.

Босмер снова рассмеялся: "Это не война. Просто маленькое приграничное представление. Вы идете в Фалинести?"

"Только не я," покачал головой глава охраны. "Насколько я понимаю, у меня обязанностей больше нет. Нет лошадей, нет каравана. Одни убытки."

Мужчины и женщины сгрудились вокруг него, протестуя, угрожая, моля, но он настаивал, что ноги его не будет в Валленвуде. Если таково мирное время, сказал он, то лично он лучше вернется на войну.

Скотти решил попробовать пойти другим путем и подошел к босмерам. Он заговорил властным, но дружелюбным голосом, каким всегда беседовал с капризными плотниками: "Я полагаю, вряд ли вы захотите сопровождать меня в Фалинести. Я представляю важнейшее Имперское агентство, Строительную Комиссию Атриуса, и нахожусь здесь для того, чтобы смягчить некоторые из проблем, которые ваша земля испытывает из-за войны с Хаджитами. Патриотизм..."

"Двадцать золотых, и ты сам понесешь свои вещи, если только они у тебя остались," ответил Босмер.

Скотти вспомнил, что переговоры с капризными плотниками редко оканчивались удачно.

У шести человек оказалось достаточно денег. Среди тех, у кого денег не нашлось, был и поэт, который обратился к Скотти за помощью.

"Ты уж извини, Гриф, но у меня осталось всего четырнадцать золотых. Когда я доберусь до Фалинести, мне не хватит даже на приличную комнату. Я непременно помог бы тебе, если бы мог," сказал Скотти, убеждая себя в том, что говорит чистую правду.

Итак, отряд из шести человек и их босмерский эскорт начали спуск по каменистой дороге, шедшей вдоль края утеса. Примерно через час они зашли в самую чащу Валленвуда. Небо закрывал плотный полог коричневого и зеленого цветов. Под ногами было глубокое, теплое море гниения, образованное миллионами опавших листьев. Несколько миль пришлось идти по колено в иле. Еще несколько миль они шли по настоящему лабиринту из упавших веток и огромных деревьев.

Все это время, час за часом, босмеры шли так быстро, что киродиилы все время боялись отстать. Маленький краснолицый торговец поскользнулся на гнилом корне и упал. Его земляки помогли ему подняться. Босмеры приостановились лишь на секунду, и все время всматривались в тени в кронах деревьев над головой, пока не двинулись дальше обычным своим быстрым шагом.

"Почему они так нервничают?" с трудом прохрипел торговец. "Опять Катай-Раты?"

"Не будь смешным," не очень убедительно рассмеялся один из босмеров. "Хаджиты в Валленвуде? В мирное время? Они никогда не посмеют."

Когда отряд поднялся достаточно высоко над болотом, чтобы запах немного ослаб, Скотти почувствовал внезапный укол голода. Он привык есть по киродиильской системе - четыре раза в день. Несколько часов непрерывной ходьбы без единой крошки еды явно нарушали режим высокооплачиваемого клерка. В полубреду он задумался о том, сколько времени они уже пробираются через джунгли. Двенадцать часов? Двадцать? Неделю? Время не имело значения. Солнце едва проглядывало сквозь растительный купол. Фосфоресцирующая древесная плесень была единственным источником света.

"А нельзя ли нам отдохнуть и поесть?" крикнул он своим провожатым.

"Мы уже подходим к Фалинести ," был ответ. "Там сколько угодно еды."

Они шли еще несколько часов по кучам опавших листьев, заваливших деревья до самых нижних сучьев. Сделав большой крюк, путники обнаружили, что вышли к водопаду, лившемуся с высоты примерно сотни футов. Ни у кого не было сил жаловаться, когда пришлось лезть по нагромождениям камней. Каждый шаг становился все более мучительным. Босмеры уже исчезли в тумане, но Скотти продолжал карабкаться, пока камни не закончились. Пот и речная вода заливали ему глаза.

На горизонте перед ним раскинулся Фалинести. По обоим берегам реки стоял величественный грат-дубовый город, вокруг которого стояли рощи меньших деревьев, словно просители, окружавшие короля. Дерево, формировавшее подвижный город, было очень необычным: шишковатым и искривленным, с яркой зелено-золотой кроной, увитое лианами, поблескивающее от сока. В милю высотой и в полмили шириной, это было самое удивительное место из всех, которые приходилось видеть Скотти. Если бы он не был изголодавшимся человеком с душой чиновника, он бы запел.

"Ну вот," сказал вождь сопровождающих. "Идти не так далеко. Радуйтесь, что сейчас зима. Летом город бывает далеко на юге."

Скотти не знал, что ему делать дальше. Вид вертикального метрополиса, по которому, словно муравьи, сновали люди, совсем сбил его с толка.

"Вы ничего не слышали о трактире," он запнулся, потом вытащил из кармана письмо Джуруса. "Что-то вроде "Таверна мамаши Паскост"?"

"Мамаши Паскост?" главный босмер рассмеялся знакомым презрительным смехом. "Ты же не хочешь там остановиться? Гости обычно предпочитают Айся Холл в верхних ветвях. Там дорого, но очень мило."

"Мне нужно кое с кем встретиться в таверне мамаши Паскост."

"Если ты уверен, поднимайся на Хавель Сламп, а там спросишь. Только не потеряйся и не засни в западном кресте."

Это высказывание юным друзьям босмера явно показалось отличной шуткой, так что они все еще хохотали, когда Скотти лез по корням, составлявшим фундамент Фалинести. Земля была завалена листьями и мусором, время от времени откуда-то сверху падала бутылка или кость, так что ему приходилось все время вертеть головой. Платформы, надежно закрепленные на толстых лианах, скользили вверх и вниз по гладкому стволу города с изумительной легкостью, управляемые операторами с сильными руками. Скотти подошел к ближайшему из них, который стоял около своей платформы и курил трубку.

"Не могли бы вы доставить меня на Хавель Сламп."

Человек кивнул, и ровно через пять минут Скотти поднялся на две сотни футов в воздух и оказался у развилки между двумя мощными сучьями. Кружевная сеть мха, покрывавшая развилку, образовывала крышу для нескольких десятков маленьких домиков. На улице было всего несколько человек, но где-то поблизости раздавалась музыка и гул голосов. Скотти заплатил оператору золотой и поинтересовался, где находится Таверна Матушки Паскост.

"Прямо перед вами, сэр, но сейчас там никого нет," объяснил перевозчик, показывая пальцем. "Нынче в Хавель Слампе пирушка."

Скотти осторожно пошел вперед по прямой улице. Хотя почва под ногами казалась такой же твердой, как мраморные мостовые Имперского Города, в коре были большие трещины, через которые вполне можно было упасть в реку. Он немного посидел, чтобы привыкнуть к высоте. Был, безусловно, чудесный день, но Скотти просидел спокойно всего несколько минут, а потом вскочил в тревоге. Маленький плот, стоящий на якоре далеко внизу, внезапно на его глазах сдвинулся на несколько дюймов. Но на самом деле плот стоял на месте. Двигался Скотти. Вместе со всем, что его окружало. Это была не метафора: город Фалинести двигался. И двигался довольно быстро, учитывая его размеры.

Скотти вскочил на ноги и попал прямо в облако дыма. Нигде ему не доводилось встречать более вкусного запаха. Клерк забыл о своем страхе и побежал.

"Пирушка", как ее охарактеризовал перевозчик, шла на огромной привязанной к дереву платформе, которая была достаточно велика, чтобы в другом городе считаться городской площадью. Огромное количество очень необычных людей толпилось на ней, некоторые ели, некоторые пили, а еще некоторые танцевали под музыку лютниста и певца, сидевших на ветке над толпой. Почти все они были босмеры, настоящие туземцы, одетые в разноцветную кожу и костяные пластины, с небольшой примесью орков. В толпе кружились и перекликались друг с другом отвратительные обезьянолюди. Несколько голов, возвышавшихся над толпой, принадлежали не высоким людям, как подумал сначала Скотти, а семье кентавров.

"Не желаете ли баранинки?" спросил иссохший старик, жаривший огромную тушу на раскаленных до красна камнях.

Скотти быстро заплатил ему золотой и впился зубами в баранью ногу. За этим последовал еще один золотой и еще одна нога. Старик захихикал, когда Скотти подавился хрящом, и протянул ему кружку с пенистым белым напитком. Скотти выпил, и почувствовал, как по телу пробежала волна дрожи, как будто его пощекотали.

"Что это?" спросил Скотти.

"Ягга. Перебродившее свиное молоко. Я могу продать вам бутылку и еще немного баранины за золотой."

Скотти согласился, заплатил, жадно проглотил мясо, и, прихватив бутылку, смешался с толпой. Его товарища по работе Лиодеса Джуруса, человека, который велел ему приехать в Валленвуд, нигде не было видно. Когда бутылка на четверть опустела, Скотти перестал искать Джуруса. Выпив половину, он танцевал вместе со всеми, позабыв о трещинах в полу и прорехах в ограде. Когда в бутылке осталась одна четверть, он стоял и обменивался шутками с группой существ, чей язык был ему совершенно незнаком. А когда бутылка опустела, он заснул, и тихо похрапывал, а пирушка продолжалась, и никто не обращал внимания на его бесчувственное тело.

На следующее утро, еще не проснувшись окончательно, Скотти почувствовал, что его кто-то поцеловал. Он попытался вернуть поцелуй, но тут острая боль словно копье пронзила его грудь и заставила открыть глаза. На нем сидело насекомое, размером с большого теленка, острые ножки прижимали его к земле, а ужасная воронка рта рвала на нем рубашку. Он закричал, попытался вырваться, но тварь была слишком сильна. Она нашла себе обед и не собиралась останавливаться на полпути.

Вот и все, подумал Скотти, я никогда не вернусь домой. Я мог бы остаться в Городе и получить работу у Лорда Ванека. Я мог бы снова начать младшим клерком и проделать весь путь наверх.

Внезапно хватка ослабла. Насекомое содрогнулось, взорвалось желтой желчью, и сдохло.

"Есть один!" крикнул чей-то голос не очень далеко.

Мгновение Скотти лежал неподвижно. Голова у него пульсировала, грудь болела. Уголком глаза он засек какое-то движение. Еще одно чудовище бежало к нему. Он попытался было убежать, но прежде чем он успел шевельнуться, раздался звук спущенной тетивы и второе насекомое упало, пронзенное стрелой.

"Хороший выстрел!" Закричал другой голос. "Добей-ка первого, я только что видел, как он шевельнулся!"

На этот раз Скотти почувствовал толчок, когда стрела вонзилась в тело. Он закричал, но голос его был приглушен телом насекомого. Он осторожно попытался откатиться в сторону, но из-за его движения стрелки подумали, что насекомое все еще живо. В воздух взлетела целая туча стрел. Теперь все тело было залито кровью твари и, возможно, кровью ее жертв.

Когда Скотти был мальчиком и еще не считал себя слишком умным для такого рода развлечений, он часто ходил на Имперскую Арену на военные состязания. Он вспомнил старого ветерана бойца, который по просьбе Скотти открыл ему свой секрет, "Если я не знаю точно, что делать, и у меня есть щит, я прячусь за ним."

Скотти последовал этому совету. Примерно через час, не слыша больше звуков выстрелов, он поспешно сбросил с себя останки жука и вскочил. И торопился он не зря. Восемь стрелков уже направили на него луки, готовясь стрелять. Увидев его, они засмеялись.

"А тебе никто не говорил, чтобы ты не спал в западном кресте? Как мы можем покончить с хоарворами, если вы, пьяницы, все время их кормите?"

Скотти тряхнул головой и пошел назад по платформе, к Хавель Слампу. Он был весь в крови, устал, измучился, и выпил накануне слишком много перебродившего свиного молока. Все, что ему сейчас было нужно, это место, чтобы прилечь. Он вошел в Таверну матушки Паскост, темное место, влажное от смолы и пахнущее плесенью.

"Меня зовут Декумус Скотти," сказал он. "Я надеялся, что тут остановился человек по имени Джурус."

"Декумус Скотти?" спросила толстая хозяйка, сама матушка Паскост. "Я слышала это имя. Ой, наверное вы тот парень, для которого у меня письмо. Дайте-ка я поищу его."

Мамаша Паскос скрылась в дыре, которая была ее таверной, и вскоре появилась вновь, держа в руках лист бумаги, исписанный почерком Лиодеса Джуруса. Декумус Скотти повернулся к свету и начал читать.

Скотти,

Итак ты теперя в Фалиннести! Паздравляю! Наверна нелехко было туда попасть. К сажалению мне надо уехать. Вниз по реке есть город Атуй. Бери лодку и ехай туда. Надеюсь кантракты ты взял. Встретимся там как толька ты преедешь.

-- Джурус

Итак, подумал Скотти, Джурус поехал в город под названием Атуй. Принимая во внимание "грамотность" Джуруса, это могли быть Атой, Отай, Одра, Имтри, Урта или Кракамака. Скотти понимал, что разумнее всего было просто вернуться домой в Столицу. Он не любил приключения: он был, по крайней мере, недавно, преуспевающим служащим комиссии по строительству. За последние несколько недель его ограбили Катай-Раты, он провел несколько дней в джунглях с бандой Босмеров, чуть не умер от голода, его отравили свиным молоком, и его атаковали лучники. Он был грязный и смертельно уставший. В кармане было всего десять золотых. Ко всему прочему, он не нашел того, кто пригласил его сюда. Разумно было бы вернуться домой.

И все же, тихий, но настойчивый внутренний голос говорил: Ты избранный. Ты должен пройти через все это.

Скотти повернулся к Мамаше Паскос, которая с любопытством его разглядывала: "Вы не знаете, есть ли здесь неподалеку город? Вниз по реке. Называется что-то типа Атуй?"

"Вы имеете в виду Атай," ухмыльнулась она. "У моего среднего сына Виглила там молочная ферма. Прекрасный город, прямо вниз по реке. Это туда отправился ваш друг?"

"Да," ответил Скотти. "Вы знаете, как быстрее туда добраться?"

Вскоре Скотти уже разговаривал с огромным светловолосым Босмером насчет транспорта. Босмер назвался Капитаном Балфиксом, но даже Скотти при его небольшом опыте общения с подобными личностями сразу понял, кто он такой. Старый пират, наверняка контрабандист, а может и хуже. Его корабль, видно, был украден много лет назад из Имперского Флота.

"Пятьдесят золотых, и мы будем в Атае через два дня," прогудел Капитан Балфикс.

"У меня всего десять, нет, девять монет," ответил Скотти и, чувствуя, что ему следует объясниться, добавил, "У меня было десять, но я отдал один паромщику, чтобы добраться сюда."

"Девять пойдет," сказал капитан. "Честно говоря, я все равно собирался в Атай. Устраивайтесь пока на корабле. Мы отплываем через несколько минут."

Декумус Скотти взошел на борт судна, палуба которого была заставлена ящиками с совершенно безобидными надписями: сало, чернила, смола, еда из Хай Рок (с пометкой "Для Скота"). Скотти мог только себе представить, что действительно находилось в этих ящиках.

Несколько минут длились больше часа, но, наконец, якорь был поднят, и они направились вниз по реке. Скотти смотрел на мирный пейзаж вокруг и очень скоро задремал.

Ночью он проснулся и с благодарностью принял от капитана Балфикса чистую одежду и еду.

"Можно спросить, зачем вы едете в Атай?" осведомился Босмер.

"У меня там встреча с бывшим коллегой. Он попросил меня приехать из Столицы, где я работал на Комиссию Атриуса по Строительству, чтобы обсудить некоторые контракты," Скотти откусил колбасу. "Мы хотим отремонтировать мосты, дороги и здания, пострадавшие в войне с Хаджитами."

"Прошло два года," кивнул капитан. "Но полагаю для вас и вашего друга это выгодно. Торговые пути отрезаны. Теперь они собираются объявить войну Островам Саммерсет, не слышали?"

Скотти покачал головой.

"Я раньше был контрабандистом, даже помогал революционерам. Но теперь война сделала меня законным торговцем, бизнесменом. Первыми жертвами войны всегда становятся подкупленные лица."

Скотти сказал, что ему жаль это слышать, и между ними воцарилось молчание. На следующий день Скотти, проснувшись, обнаружил, что пьяный капитан, завернувшись в парусину, во весь голос распевает песни. Увидев Скотти, он протянул ему флягу.

"Я многому научился на западном празднике жизни."

Капитан засмеялся, а потом вдруг разрыдался, "Я не хочу быть законопослушным. Все пираты, которых я знаю, все еще грабят, воруют и продают в рабство милых людишек вроде тебя. Клянусь тебе, когда я начал заниматься законной торговлей, я и подумать не мог, что все так обернется. Да, я знаю, я мог бы еще вернуться. Но боги не дадут мне соврать, после всего, что я видел, я просто сломался."

Скотти помог рыдающему Босмеру выпутаться из парусины, шепча что-то ободряющее. Затем он добавил, "Простите, что меняю тему, но где мы находимся?"

"О," простонал Капитан Балфикс. "Мы приплыли вовремя. Атай прямо за поворотом."

"Тогда Атай горит," сказал Скотти, показывая рукой на город.

Черные клубы дыма поднимались над деревьями. Когда они рассеялись, показались обугленные дома - все, что осталось от поселения. Горящие живьем жители прыгали с утеса в реку. Слышались отчаянные крики. По горящему городу бродили Хаджиты, держа в руках факелы.

"Господи боже!" пробормотал капитан. "Снова война!"

"О нет," простонал Скотти.

Корабль поплыл по течению к противоположному берегу от объятого пламенем города. Скотти указал на тихую гавань. Там было безопасно. Вдруг на берегу зашуршали листья, и с деревьев спрыгнуло с десяток Хаджитов, вооруженных луками.

"Они нас видят," прошептал Скотти. "И у них луки!"

"Ну конечно, у них луки," огрызнулся Капитан Балфикс. "Мы, Босмеры, может, и изобрели их, но не собирались же мы держать их тайне от всех, ты, чертов бюрократ."

"Они зажигают стрелы!"

"Да, иногда и такое бывает."

"Капитан, они стреляют в нас! Они стреляют в нас горящими стрелами!"

"Надо же, действительно," согласился капитан. "Наша задача - чтобы в нас не попали."

Но в них попали, и очень быстро. Еще хуже, вторая волна стрел попала в ящики со смолой, которые тут же вспыхнули. Скотти схватил Капитана Балфикса и они вдвоем спрыгнули за борт за секунду до того, как корабль вспыхнул весь. Холодная вода временно отрезвила Босмера. Он позвал Скотти, который уже изо всех сил греб к берегу.

"Господин Декумус, куда же вы плывете?"

"Назад в Фалинести!" крикнул Скотти.

"Но это же несколько дней пути. К тому времени, как вы туда доберетесь, все узнают о нападении на Атай! Они никого не впустят в город! Здесь ближе всего Гринос, может, они помогут нам!"

Скотти повернул назад, и они бок о бок поплыли по реке. Слава богу, он умел плавать. Большинство Киродиилов не умели. Но Столица была окружена водой, и все его жители были отличными пловцами, проведя детство в воде. Даже те, кто потом стал служащими.

Когда Капитан Балфикс привык к температуре воды, алкоголь снова взял верх над его организмом. Он то отставал от Скотти, то перегонял его, то уплывал в сторону, то почти врезался в него.

Скотти посмотрел на правый берег: пламя перекинулось на лес. Позади них был сущий ад. На левом берегу все, казалось, было спокойно, пока он не заметил движение в тростнике. Затем из зарослей показалась стая самых огромных кошек, которых он когда-либо видел в жизни. Темно-рыжие зеленоглазые твари из самого страшного кошмара. Они смотрели на пловцов.

"Капитан Балфикс, мы не сможем выйти ни на один берег. Мы либо сгорим, либо нас сожрут," прошептал Скотти. "Постарайтесь не привлекать внимание всплесками. Дышите ровно. Если вы устали, перевернитесь на спину."

Каждый, кто хотя раз пытался дать разумный совет пьяному, поймет, насколько это было безнадежно. Скотти пытался держаться рядом с капитаном. Потом он посмотрел на правый берег. Горела еще одна деревня. Без всякого сомнения, это был Гринос. Скотти заворожено смотрел на сцену разрушения и даже не заметил, как его спутник перестал петь.

Когда он повернулся назад, капитана Балфикса уже не было.

Скотти нырнул под воду. Капитан исчез. Когда он в очередной раз вынырнул, он увидел, что кошек на берегу больше не было. Наверное, они ушли, решив, что он тоже утонул. Он продолжил плыть. Через несколько часов он решил выйти на берег. Но на какой, вот в чем вопрос.

Ответ пришел сам собой. Впереди был небольшой остров, на котором горел костер. Он не знал, были ли это Босмеры или Хаджиты. Но он знал, что плыть дальше у него не хватит сил. Он выбрался на остров.

Там сидели беженцы-Босмеры. На вертеле над костром были остатки одной из огромных кошек.

"Сенч-Тигр," сказал один из молодых воинов. "Это не животное -- они такие же умные, как Катай-Раты или Омы, и все остальные Хаджиты. Жалко, что этот утонул. Я бы с радостью сам его убил. Но мясо вам понравится. Сладкое."

Скотти не никогда не думал, что он способен съесть мясо существа, равного по интеллекту человеку или меру. Но он сам себя удивил, уже не в первый раз за последние несколько дней. Мясо было невероятно вкусным и напоминало свинину. Пока он ел, он осмотрел на сидящих у костра Босмеров. Жалкое зрелище. Некоторые все еще оплакивали погибших в деревне родственников. Почему Хаджиты снова напали? Этот вопрос был адресован Скотти, так как он был из Киродиила -- почему Император не может обеспечить мир на своей земле?

"Я должен был встретиться с другим Киродиилом," сказал он девушке, которая, как он понял, была из Атая. "Его зовут Лиодес Джурус. Вы не знаете, что с ним произошло?"

"Я не знаю вашего друга, в Атае было много Киродиилов," ответила она. "Некоторые из них успели уйти. Они пошли в Виндизи, это в джунглях. Я тоже пойду туда, как и многие из нас. Если хотите, можете пойти с нами."

Декумус Скотти молча кивнул. Поев, он лег на каменный берег и уснул. Но спалось ему плохо.